«Тем временем солнце перестало слепить шведов. Ветер переменился, и клубы раскаленной пыли летели в лица уже измотанных католиков. Наступил момент, которого Густав Адольф и ждал. После первого удара его кавалерийский резерв, (два полка общей численностью около тысячи человек) не принимал участия в сражении; пора вводить их в бой. Король решил сам вести в атаку основной костяк войск, отделить имперскую кавалерию от пехоты, с тем чтобы его конный резерв сокрушил всадников Тилли. Маневр удался на славу:пехота и кавалерия были отрезаны друг от друга, саксонские пушки были отвоеваны и вновь повернуты против врага. Люди Тилли уже устали и больше думали о награбленном добре, складированном в Лейпциге. Они обратились в бегство, шведы преследовали их, нещадно предавая смерти. Тилли, раненный в шею и грудь, с раздробленной правой рукой, покинул поле боя в сопровождении нескольких соратников, не имея сил поинтересоваться ни тем, куда они направляются, ни тем, что случилось с его армией.
Имперцы потеряли более двадцати пушек – всю артиллерию и около ста штандартов. Двенадцать тысяч человек остались лежать на исцепеленной земле Брейтенфельда и на дороге в Лейпциг, семь тысяч имперцев провели ночь в шведском плену и наутро стали солдатами в шведской армии.»
Так описала концовку битвы при Брейтенфельде Сесили Вероника Веджвуд в своей книге «Тридцатилетняя война».
Вложение: Сражение при Лейпциге (Брейтенфельде) 7 (17) сентября 1631 года. Шведская гравюра, выполненная между 1640 и 1650 годами. Автор – Олаф Хансон.
