После победного возвращения флорентийского войска город зажил в богатстве, силе и покое. Тогда флорентийские купцы ради славы коммуны вместе с народом постановили, что во Флоренции будет чеканиться золотая монета, которую они обещали обеспечить золотом. До этого чеканили только серебряную монету стоимостью двенадцать данари каждая. Так было положено начало чеканке высокопробной монеты из чистого золота в двадцать четыре карата 52, она называлась золотым флорином и равнялась двадцати сольди. Это произошло в ноябре 1252 года при мессере Филиппе Угони из Брешии. Восемь флоринов весили одну унцию 53, на одной стороне монеты была изображена лилия, на другой — святой Иоанн. С этой новой монетой связана одна любопытная история, о которой следует упомянуть. Когда первые флорины разошлись по свету, некоторые из них попали в Тунис, что в Берберии. Они были доставлены королю Туниса, мудрому и достойному правителю, и очень ему понравились. Король велел определить пробу монет и, узнав, что они из чистого золота, весьма их хвалил. Он приказал своим переводчикам прочитать надписи на флорине, которые гласили: "Святой Иоанн Креститель", а на другой стороне — "Флоренция". Увидев, что монету чеканят христиане, король послал за пизанскими купцами, которые были в Тунисе в то время в большом почете и даже освобождены от пошлин (поэтому и флорентийцы сходили там за пизанцев). Он спросил их, что это за христианский город Флоренция, в котором чеканят флорины. Пизанцы из зависти ответили пренебрежительно, что это, мол, вроде ваших арабов, то есть, по-нашему, дикие горцы. Тогда король мудро им возразил: "Непохоже, чтобы это была монета арабов, а у вас, пизанцы, какие есть золотые монеты?" Те смешались и не могли ничего ответить и король спросил, нет ли среди них флорентийцев. Нашелся один купец из Ольтрарно по имени Пера Бальдуччи, человек умный и скромный. Король задал ему вопрос о положении и состоянии Флоренции, которую пизанцы уподобили арабам, и тот дал мудрый и обстоятельный ответ, описав могущество и великолепие Флоренции и отметив, что в сравнении с ней владения и население Пизы не составляли и половины и что у пизанцев не было золотой монеты, добытой флорентийцами в сражениях, в том числе и против них. При этих словах пизанцы сильно устыдились, а король решил вознаградить флорентийцев за их монету и за мудрые речи их согражданина и освободил их от налогов, а также разрешил им иметь в Тунисе свое подворье и церковь, наделив их теми же привилегиями, что и пизанцев. Все это рассказал нам сам Пера, человек, заслуживающий доверия, когда мы вместе с ним заседали в приорате в 1316 году. И хотя ему исполнилось 90 лет, он был в добром здравии и разумении.
Джованни Виллани, Новая хроника.