И в продолжение, забава "великого" Петра.
Петр I нередко в качестве разрядки занимался стоматологией — вырывал больные зубы. При этом иногда увлекался и под раздачу могли попасть и практически здоровые.
А это уже из книги А. Толстого "Петр Первый"
«Что ни родовитее хозяин — страннее придумывали над ним шутки, — пишет Толстой. — Князя Белосельского за строптивость раздели нагишом и голым его гузном били куриные яйца в лохани. Боборыкина, в смех над тучностью его, протаскивали сквозь стулья, где невозможно и худ ому пролезть. Князю Волконскому свечу забили в проход и, зажгя, пели вокруг его ирмосы (церковные песнопения), покуда все не повалились со смеха. Мазали сажей и смолой, ставили кверху ногами. Дворянина Ивана Акакиевича Мясного надували мехом в задний проход, от чего он вскоре и помер...»
К таким забавам готовились, как к смерти. Царские любимцы, да и сам царь, ряженный в голландское платье, не щадили никого. Избивали до полусмерти, а иногда и до смерти, придумывали все новые, более жестокие шутки, которые не все могли пережить. Так жестоко мстил царь ненавистным боярам...
До стрелецкого бунта развлечения Петра еще удавалось кое-как скрывать, но массовые пытки выдали его с головой. Упоминание о том, что царь сам пытал бунтарей, можно найти в письмах и иностранцев, и русских бояр. Он делал это с неизъяснимой жестокостью, при этом многие отмечали, что Петр явно испытывал удовольствие от того, что делал и видел: чем сильнее кричал человек, чем изощреннее были пытки, тем ярче горели глаза у царя.
Однажды на представлении в анатомическом театре за границей Петр увидел искривившиеся лица свиты при виде вскрытого трупа. Это так разозлило царя, что криками и пиками он заставил приближенных рвать зубами жилы у трупа. При этом все отмечали необычайную веселость и возбужденность царя и его любимца. Страдал ли таким же пороком Александр Меншиков, неизвестно, вероятно, он просто потакал прихотям «дорогого сердцу друга».
Когда у юного Петра Алексеевича появился новый постельничий (аналог камердинера), яркий, с задорным взглядом и ясным умом, многие увидели в нем не только слугу. Необузданный нрав Петра требовал выхода, и быстрый взлет царского любимца только подтвердил слухи. Царь неоднократно принародно «целовал в уста» своего фаворита, и, несмотря на то что это было в порядке вещей, многие отмечали, что целует он «дольше и почти со страстью».
Все знают, что ближайшим другом и соратником Петра был Александр Меншиков. Только мало кто догадывается, что этот незаменимый спутник, неотлучно находившийся при царе, был для него незаменимым и ночью. В самом начале своей карьеры Меншиков, как и положено, спал в ногах у царя, но вскоре стали поговаривать, что будили их спящими вместе. После измены Анны Монс Петр стал совсем неразборчивым в связях. Кроме Меншикова в его постели с легкостью могла оказаться как дворовая девка, так и боярская дочка. Своих любовниц он мог разделить с друзьями на пьяной пирушке, но в отсутствие царя приближаться к ним было опасно. И только с появлением в его жизни Марты Скавронской, будущей Екатерины I, нрав его немного поутих. Она, как никто другой, умела найти подход к царю и обуздать его страсти.
